Неточные совпадения
Нет, не они двигали им: ему мерещилась впереди
жизнь во всех
довольствах, со всякими достатками; экипажи, дом, отлично устроенный, вкусные обеды — вот что беспрерывно носилось в голове его.
Хозяин являлся праздничный, веселый, с осанкой богатого барина, с походкой человека, которого
жизнь протекает в избытке и
довольстве.
А сам Обломов? Сам Обломов был полным и естественным отражением и выражением того покоя,
довольства и безмятежной тишины. Вглядываясь, вдумываясь в свой быт и все более и более обживаясь в нем, он, наконец, решил, что ему некуда больше идти, нечего искать, что идеал его
жизни осуществился, хотя без поэзии, без тех лучей, которыми некогда воображение рисовало ему барское, широкое и беспечное течение
жизни в родной деревне, среди крестьян, дворни.
Мировая катастрофа, столь непосредственно грозная для Франции, будет кризисом и концом мещанских идеалов
жизни, замкнутых в земное
довольство.
Нельзя вечно жить мирной буржуазной
жизнью довольства; для самих целей буржуазной
жизни нужно воевать с великими жертвами и страданиями.
— Не может того быть. Умны вы очень-с. Деньги любите, это я знаю-с, почет тоже любите, потому что очень горды, прелесть женскую чрезмерно любите, а пуще всего в покойном
довольстве жить и чтобы никому не кланяться — это пуще всего-с. Не захотите вы
жизнь навеки испортить, такой стыд на суде приняв. Вы как Федор Павлович, наиболее-с, изо всех детей наиболее на него похожи вышли, с одною с ними душой-с.
Лица имели ту мягкость и нежность, которая развивается только от
жизни в
довольстве.
А если я раз поступлю против всей своей человеческой натуры, я навсегда утрачу возможность спокойствия, возможность
довольства собою, отравлю всю свою
жизнь.
Причина такого сравнительного
довольства заключалась отчасти в общей дешевизне
жизни, но преимущественно в крайней неприхотливости требований.
Было общее впечатление
жизни в
довольстве и благополучии, интеллектуальном и материальном.
Мать слышала его слова точно сквозь сон, память строила перед нею длинный ряд событий, пережитых за последние годы, и, пересматривая их, она повсюду видела себя. Раньше
жизнь создавалась где-то вдали, неизвестно кем и для чего, а вот теперь многое делается на ее глазах, с ее помощью. И это вызывало у нее спутанное чувство недоверия к себе и
довольства собой, недоумения и тихой грусти…
Так пробыла она несколько минут, и Техоцкий возымел даже смелость взять ее сиятельство за талию: княжна вздрогнула; но если б тут был посторонний наблюдатель, то в нем не осталось бы ни малейшего сомнения, что эта дрожь происходит не от неприятного чувства, а вследствие какого-то странного, всеобщего ощущения
довольства, как будто ей до того времени было холодно, и теперь вдруг по всему телу разлилась
жизнь и теплота.
Мне кажется, что самое это
довольство есть доказательство, что
жизнь их все-таки не прошла даром и что, напротив того, беснование и вечная мнительность, вроде моих, — признак натуры самой мелкой, самой ничтожной… вы видите, я не щажу себя!
— То есть доволен, хочешь ты сказать? Выражений, вроде: «счастье»,"несчастье", я не совсем могу взять в толк. Думается, что это что-то пришедшее извне, взятое с бою. А
довольство естественным образом залегает внутри. Его, собственно говоря, не чувствуешь, оно само собой разливается по существу и делает
жизнь удобною и приятною.
Казалось, судьба готовила ему в
жизни довольство и одни только радости.
Нужда, бедность,
жизнь из милости в чужих людях, полная зависимость от чужих людей — тяжелы всякому; но для девушки, стоявшей в обществе так высоко, жившей в таком
довольстве, гордой по природе, избалованной общим искательством и ласкательством, для девушки, которая испытала всю страшную тяжесть зависимости и потом всю прелесть власти, — такой переход должен был казаться невыносимым.
Кто считает высшей целью
жизни счастье,
довольство, в каком бы кругу оно ни было и насчет чего бы оно ни досталось, — тот будет против нее.
В сухой однообразной
жизни своей юности, в грубых и суеверных понятиях окружающей среды, она постоянно умела брать то, что соглашалось с ее естественными стремлениями к красоте, гармонии,
довольству, счастью.
Вышневский. Да, на чердаке, за куском черного хлеба. Славное утешение! С голоду восхвалять свою добродетель и ругать товарищей и начальников за то, что они умели устроить свою
жизнь и живут в
довольстве, семейно и счастливо. Прекрасно! Тут и зависть пособит.
Все это неизгладимыми чертами запечатлелось в моей памяти; но обстоятельства
жизни моей и совершенно другие интересы отвлекли меня, конечно, очень много от этих воспоминаний; вдруг теперь этот Жуквич, к которому ты, кажется, немного уже меня ревнуешь, прочел мне на днях письмо о несчастных заграничных польских эмигрантах, которые мало что бедны, но мрут с голоду, — пойми ты, Гриша, мрут с голоду, — тогда как я, землячка их, утопаю в
довольстве…
С детства я привык противостоять внешним влияниям и закалил себя достаточно; такие житейские катастрофы, как известность, генеральство, переход от
довольства к
жизни не по средствам, знакомства со знатью и проч., едва коснулись меня, и я остался цел и невредим; на слабых же, незакаленных жену и Лизу все это свалилось, как большая снеговая глыба, и сдавило их.
Ты отнимаешь у меня больше полумиллиона; ты отнимаешь у меня возможность расплатиться с долгами, возвратить то, что я похитил у тебя; ты отнимаешь у меня последнее средство примириться с совестью и сделаться порядочным, честным человеком: ты отнимаешь у меня надежду провести
жизнь в
довольстве, счастливо, без горя и волнений…
И теперь и в доме, и в саду, и в хозяйстве он, разумеется, с изменениями, свойственными времени, старался воскресить общий дух
жизни деда — всё на широкую ногу,
довольство всех вокруг и порядок и благоустройство, а для того чтоб устроить эту
жизнь, дела было очень много: нужно было и удовлетворять требованиям кредиторов и банков и для того продавать земли и отсрочивать платежи, нужно было и добывать деньги, для того чтобы продолжать вести где наймом, где работниками, огромное хозяйство в Семеновском с 4000 десятин запашки и сахарным заводом; нужно было и в доме и в саду делать так, чтобы не похоже было на запущение и упадок.
Одним словом, в описаниях красавицы в народных песнях не найдется ни одного признака красоты, который не был бы выражением цветущего здоровья и равновесия сил в организме, всегдашнего следствия
жизни в
довольстве при постоянной и нешуточной, но не чрезмерной работе.
Здоровье, правда, никогда не может потерять своей цены в глазах человека, потому что и в
довольстве и в роскоши плохо жить без здоровья — вследствие того румянец на щеках и цветущая здоровьем свежесть продолжают быть привлекательными и для светских людей; не болезненность, слабость, вялость, томность также имеют в глазах их достоинство красоты, как скоро кажутся следствием роскошно-бездейственного образа
жизни.
Следствием
жизни в
довольстве при большой работе, не доходящей, однако, до изнурения сил, у молодого поселянина или сельской девушки будет чрезвычайно свежий цвет лица и румянец во всю щеку — первое условие красоты по простонародным понятиям.
Но нельзя не прибавить, что вообще на природу смотрит человек глазами владельца, и на земле прекрасным кажется ему также то, с чем связано счастие,
довольство человеческой
жизни. Солнце и дневной свет очаровательно прекрасны, между прочим, потому, что в них источник всей
жизни в природе, и потому, что дневной свет благотворно действует прямо на жизненные отправления человека, возвышая в нем органическую деятельность, а через это благотворно действует даже на расположение нашего духа.
Или вы думаете, позвольте спросить вас, или вы думаете, что, дескать, так и так, убежим безнаказанно, да и того… дескать, хижинку вам на берегу моря; да и ворковать начнем и об чувствах разных рассуждать, да так и всю
жизнь проведем, в
довольстве и счастии; да потом заведется птенец, так мы и того… дескать, так и так, родитель наш и статский советник, Олсуфий Иванович, вот, дескать, птенец завелся, так вы по сему удобному случаю снимите проклятие да благословите чету?
— Да ведь с деньгами-то что можно сделать!.. — воскликнул Гаврила, вдруг весь вспыхивая страстным возбуждением. И он отрывисто, торопясь, точно догоняя свои мысли и с лету хватая слова, заговорил о
жизни в деревне с деньгами и без денег. Почет,
довольство, веселье!..
Пирамидалов.
Жизнь наша скоротечна, а любовь еще скоротечнее, особенно у богатых женщин. Полюбит — ну, и блажен, во всем
довольстве; а вдруг увидит офицера — и разлюбила, и опять в бедность.
Прежде какая-то грубая восточная пышность отличала богатых Дворян в провинциях — теперь общий вкус в
жизни сближает состояния, без роскоши украшает посредственность и самому недостатку дает вид
довольства.
Между двумя поколениями заключен был, безмолвно и сердечно, крепкий союз против третьего поколения, отжившего, парализованного, охладевшего, но все еще мешавшего общему
довольству и спокойствию, пугавшего новую
жизнь своим полумертвым телом, похожим на труп, заживо разлагающийся и смердящий.
Мы совсем не хотим сказать, что телесная деятельность важнее духовной, совсем не хотим выставить
довольство физическое целью нашей
жизни.
— Однако, странное дело, большие дороги, города, все то, что хранит и развивает других, вредно для славян, так, как вам угодно их представлять; по-вашему, чтоб сохранить чистоту нравов, надобно, чтоб не было проезда, сообщения, торговли, наконец,
довольства, первого условия развивающейся
жизни. Конечно, и Робинзон, когда жил один на острове, был примерным человеком, никогда в карты не играл, не шлялся по трактирам.
Только в это мгновение расслышал я за собою крик пятидесяти голосов, и этот крик отдался в моем замиравшем сердце таким чувством
довольства и гордости, что я никогда не забуду этой сумасшедшей минуты моей детской
жизни.
Я завидую даже этому пошлому
довольству и безмятежию, которое написано на лицах моих сослуживцев: все-таки, значит, их
жизнь прошла недаром…
И все эти звуки сливаются в один стройный гул, полный
жизни и
довольства жизнию.
Не бывал он еще нигде, кроме своего Поромова да окольных деревушек, не видал, как люди в
довольстве да в богатстве живут, как достатками великими красят
жизнь свою привольную…
Хорошей
жизни Алексею все хочется,
довольства, обилья во всем; будь жена хоть коза, только б с золотыми рогами, да смирная, покладистая, чтоб не смела выше мужа головы поднимать!..
Добро тому, кто добудет чудные зелья: с перелетом всю
жизнь будет счастлив, с зашитым в ладанку корешком ревеньки не утонет, с архилином не бойся ни злого человека, ни злого духа, сок тирличá отвратит гнев сильных людей и возведет обладателя своего на верх богатства, почестей и славы; перед спрыг-травой замки и запоры падают, а чудный цвет папоротника принесет счастье,
довольство и здоровье, сокрытые клады откроет, власть над духами даст.
Теперь, по милости Божией, по околотку сотня-другая людей вкруг меня кормится, и я возымел такое желание, чтобы, нажитого трудами капитала не умаляя, сколь можно больше народу работой кормить,
довольство бы по бедным людям пошло и добрая
жизнь…
Поклонился б мне тогда народ православный, а я бы житьем своим утешался, построил бы каменны палаты, с утра дó ночи у меня пиры бы пировали, честь мою и богатство прославляли!..» Эх! мало ли чего не придумает бедный человек, жаждущий
довольства и привольной
жизни!..
Нужны какие-то идеальные, для нашей
жизни совершенно необычные условия, чтобы болезнь стала действительно «случайностью»; при настоящих же условиях болеют все: бедные болеют от нужды, богатые — от
довольства; работающие — от напряжения, бездельники — от праздности; неосторожные — от неосторожности, осторожные — от осторожности.
— За хозяйкой и за женским уходом дело у тебя не станет, — молвил Патап Максимыч. — При твоих теперь достатках невест не оберешься, хоть тебе и немало лет. Только этого я тебе не советую. Известно, что такое молодая жена у старого мужа. Не
довольство в
жизни будет тебе, а одна только маята.
Убедила Оленушка бездомную «сиротку-сестрицу» жить у нее, всяким
довольством ее окружила, жениха обещалась сыскать. Безродная Дарья Сергевна перешла жить к «сестрице», но с уговором — не поминали б ей никогда про брачное дело. «Остаток дней положу на молитвы», — сказала она, надела черный сарафан, покрылась черным платом и в тесной, уютной горенке повела
жизнь «христовой невесты».
Боялся он, чтобы какие-нибудь неосторожные, спроста сказанные речи не дошли в превратном виде до Луповицких… Перетолкуют ему во вред и поставят в трудное положение по хозяйству. Прощай тогда
довольство в
жизни, впереди нищета, озлобления, а пожалуй, и хуже того, ежель вздумают господа пожаловаться. Помолчал отец Прохор и, будто в оправданье себе, сказал...
Ровно ножом полоснуло по сердцу Петра Степаныча… «Что это?.. Надгробная песня?.. Песня слез и печали!.. — тревожно замутилось у него на мыслях. — Не веселую, не счастливую
жизнь они напевают мне, горе, печаль и могилу!.. Ей ли умирать?..
Жизни веселой, богатой ей надо. И я дам ей такую
жизнь, дам полное
довольство, дам ей богатство, почет!..»
Тяжела эта
жизнь для девочки, выросшей и проведшей свое детство в
довольстве и холе…
— Прощай, моя Наташа! Прощай, нарядная, веселая птичка, оставайся такою, какова ты есть, — со сладкой грустью говорила Елена Дмитриевна, прижимая к себе девочку, — потому что быть иной ты не можешь, это не в твоих силах. Но сохраняя постоянную радость и успех в
жизни, думай о тех, кто лишен этой радости, и в богатстве, в
довольстве не забывай несчастных и бедных, моя Наташа!
Одетая в нарядное «домашнее» платьице Наташа казалась старше и красивее. Нелепо выстриженную головку прикрывал бархатный берет. Черные глаза сверкали оживлением. Яркий румянец не сходил с пылающих щек девочки. Это была прежняя Наташа, живая, беззаботная птичка, почуявшая «волю»,
довольство и прежнюю богатую, радостную
жизнь, по которым бессознательно тосковала ее маленькая душа. Дуня, едва удерживая слезы, стояла перед нею.